В 1619 году, в период вхождения Финляндского герцогства в состав Швеции, правительством было издано постановление об основании в каждом городе детских домов с целью ликвидации бездомных детей и приучения их к труду. В 1650-е годы стали открываться школы для детей бедноты, предназначением которых было облегчить таким детям возможность найти заработок и вырастить из них «добрый людей».
С первой половины XVIII века бедность родителей стала рассматриваться, как препятствие для выполнения родительского долга. В 1739 году на защиту со стороны закона мог рассчитывать только тот бедняк, которого нанимали на работу вместе со всей семьей, и если землевладелец, на которого работала крестьянская семья, не мог дать работу каждому ребенку из этой семьи, то дети отправлялись работать на другого хозяина, при том, что последний за обеспечение ребенка едой и одеждой получал от государства некоторые налоговые льготы.
В 1763 году в Финляндии вступил в силу новый закон «о призрении бедных». Закон подчеркивал важность семейного воспитания, как более отвечающего нуждам ребенка, а также предусматривал поддержку бедным семьям. В 1773 году многодетные семьи получили налоговые послабления. Воспитание детей в детском доме по тем временам считалось вынужденной и даже нежелательной мерой.
В 1868 году новый закон о предпринимательской деятельности предписывал фабрикантам запрашивать особое разрешение для найма на работу детей младше 12 лет, а также использование в ночных сменах подростков моложе 15 лет. Законом 1877 года труд несовершеннолетнего работника был ограничен до 8 часов.
Принципы опеки над ребенком в городе и в деревне в Финляндии различались. В городе опека могла осуществляться в различных формах различными учреждениями (существовали школы для бедных девочек, действовали христианские общественные движения Diakonia и Setlementti) или приемными семьями. В сельской местности дети в основном попадали в семьи опекунов: право взять на воспитание оказавшегося без присмотра ребенка получал тот, кто запрашивал у государства наименьшую компенсацию. Это явление просуществовало в Финляндии до 1920-х годов.
В 1909 году в Великом княжестве Финляндском было распространено первое воззвание о необходимости закона, который защитил бы детей от жестокого и неподобающего обращения, но такой закон так и не был разработан.
После обретения Финляндией независимости в 1921 году было введено всеобщее обязательное школьное образование.
В 1937 году был принят первый закон о защите прав ребенка, в основу которого была положена поддержка семьи (в том числе консультативная), однако, в случае, если благополучие ребенка было невозможно обеспечить в семье, предусматривалась возможность передачи ребенка под опеку даже против воли родителей.
В период военных действий 1939–1945 годов около 70 тысяч финский детей за счет государственных средств были эвакуированы в Швецию и размещены в приемных семьях, а в 1945 году в Финляндии появились первые приюты для одиноких матерей с детьми, получившие название «первого дома» (фин. ensikoti).
В 1983 году в новой версии закона «О защите прав ребенка» был закреплен принцип «блага ребенка» и сформулировано право на участие, позволяющее ребенку влиять на решения взрослых (но не принимать решения самому). В то же время были запрещены телесные наказания детей. Этот же закон сформулировал и принципы работы Службы защиты ребенка – «сотрудничество между семьей и службой основано на доверии и стремлении к взаимопониманию», при этом ребенок должен получать помощь, прежде всего, в знакомой и привычной для него среде – дома. В случае если констатируется полная невозможность оказания действенной помощи в домашних условиях, закон предусматривает изъятие ребенка из семьи на тот срок, который необходим для возвращения родителей к нормальным условиям жизни.
В 1991 году Финляндия присоединилась к принятой ООН Конвенции по правам ребенка, что, в свою очередь, повлияло на разработку и понимание основ защиты прав ребенка, отраженных в последней редакции закона о защите прав ребенка в Финляндии, вступившего в силу в 2008 году. (Дополнения внесены в 2010 г.)
В 2009 году в Хельсинки в одном из детских садов был вскрыт случай насилия над детьми (две воспитательницы усмиряли непослушных детей во время еды при помощи скотча). Уездным судом они были оправданы, но Надворный суд второй инстанции признал их виновными в нанесении телесного вреда и приговорил к штрафу.
Специалист Александровcкого института Ханна Смит считает методы ювенальной юстиции Финляндии суверенными и отвечающими высшим стандартам. Ханна Смит считает визит в Финляндию Уполномоченного при президенте России по делам детей Павла Астахова «не соответствующим хорошим дипломатическим манерам». Также г-жа Смит призывает президента Финляндии четко указать руководству России на недопустимость подобного вмешательства в будущем, напоминая, что в Финляндии подобные конфликты решаются в соответствии с финским законодательством, без участия государственного руководства, что это – дело профильных органов власти.
Также министр базовых социальных услуг Финляндии Паула Рисикко заявила, что «в деятельности финских органов социального обслуживания в ситуации, обсуждаемой в последнее время в общественности, не выявлено противозаконных действий, которые создали бы Министерству социального обеспечения и здравоохранения повод для принятия мер».
Финский Закон об охране детства запрещает представителям власти комментировать какие-либо случаи взятия детей на попечение органами государственной опеки, запрещает выносить семейные проблемы на всеобщее обсуждение. Это происходит потому, что закон стоит, в первую очередь, на страже интересов ребенка и защищает его права. Публичность и разглашение конфиденциальной информации может повредить развитию ребенка. Финские чиновники встречались с представителями российских СМИ и объясняли журналистам общие принципы защиты детей, объясняли действие Закона об охране детства.
Мы дали многочисленные интервью и ответили на ряд запросов российских средств массовой информации. К сожалению, все российские СМИ представили эти факты в другом свете, и предоставленная информация их не интересовала. На самом деле проблем с русскими детьми в Финляндии не больше, чем со всеми остальными. Об этом говорит статистика. Решения не принимаются на основе гражданства ребенка, и даже финский омбудсмен говорила, что у нее очень мало жалоб от русского населения. Подавляющее большинство русских, живущих в Финляндии, заботится о своих детях и соблюдает законы. Лишь немногие из них имеют какие-либо проблемы, в результате которых социальные работники должны помогать им, или принимать какие-то меры.
